✨ Что танцевали в XX веке /часть 5 окончание/

В 1970-е годы диджеи начали не просто проигрывать пластинки на вертушках, но использовать вертушки для создания музыки (например, повторяя какие-то музыкальные фрагменты с дисков). Появились диджеи на радио; зазвучала новая, электронная музыка. В Нью-Йорке, в Южном Бронксе, возник первый стиль хип-хопа — брейкданс, брейк. Этот атлетический танец соединил бы­струю работу ног с акробатическими вращениями на голове, спине и руках.  К ним добавились прерывистые роботоподобные движения фризинг (от. англ. freeze — «замер­зать») и локинг, а также более плавные движения попинг — как будто через разные части тела проходит электрический ток. Вслед за би-бойз (Crazy Legs, Prince Ken Swift, Orko) появились би-гёрлз (одна из первых — уроженка Японии Masami).

В 1980-е вместе с популярным рэпом на танцполы приходит так называемая старая школа хип-хопа — более инклюзивная, с большим упором на движения ног, а не акробатику; возникают новые па: robocop, roger rabbit, running man.

Новый французский танец и не-танец

1980-е Танцуют для искусства

Во Франции современный танец появился очень поздно: слишком мощным было влияние классического балета. Вплоть до 1970-х годов неклассическим танцем занимались практически тайно, в спортивных залах, после основной работы. В 1968 году студенческие забастовки всколыхнули Европу, заставив пересмотреть некоторые ценности и в искусстве, и современный танец внезап­но смог выйти на настоящую сцену. А в 1980–90-х годах во Франции началась так называемая танцевальная децентрализация: по всей стране были созданы профессиональные центры танца, которые возглавили молодые хореографы: Доминик Багуэ, Анжелен Прельжокаж, Маги Марен, Жозеф Надж и другие. Задача этой культурной политики была в том, чтобы устранить разделение на искус­ство провинциальное и столичное, которое считается более профес­сио­нальным. 

Кроме того, в 1980–90-х годах из нового французского танца выросло еще одно направление, которое часто называют французской аналогией американского постмодерна, — так называемый не-танец (или non-danse). Практически все его представители (в первую очередь это Жером Бель, Борис Шармац, Ксавье Ле Руа) — это ученики или ученики учеников создателей нового французского танца, владеющие прекрасной хореографической базой, но танец для них уже не является основным средством художественного высказывания: они всё дальше уходят от хореографии, используя в своих спектаклях и перформансах драматическую игру и импровизацию, пение и стендап, видеопроекции и компьютерную графику.

Доминик Багуэ, Анжелен Прельжокаж, Маги Марен, Жан-Клод Галлотта, Режин Шопино, Жозеф Надж, Жером Бель, Борис Шармац, Ксавье Ле Руа.

«Прыжок ангела» Доминика Багуэ, «May B» Маги Марен, «Дефиле» Режина Шопино, «Ромео и Джульетта» Прельжокажа, «Gala» и «Вероник Дуано» Жерома Беля, «Aatt enen tionon» и «50 лет танца» Бориса Шармаца, «Весна священная» и «Self Unfinished» Ксавье Ле Руа.

Во Франции сейчас действуют 19 Национальных хореографических центров (например, в Лионе, Гренобле, Ла-Рошели, Экс-ан-Провансе), где продолжает развиваться современный танец, а труппы Прельжокажа, Галлотты, Наджа и других остаются одними из сильнейших в стране. Представители не-танца тоже много работают и даже довольно часто приезжают в Россию

1989 год, когда рухнула Берлинская стена и стал давать трещины Советский Союз, оказался окрашен звуками ламбады в исполнении группы Kaoma. Этот латиноамериканский танец — прямой потомок матчиша: тот же быстрый темп, столь же, если не более эротичные движения. Подобно «бразильскому танго», ламбада пришла из Рио. И мелодию ее, как мелодию матчиша, быстро заигра­ли до оскомины.

Похожая история произошла в середине 1990-х годов с макареной. Сначала испан­ский поп-дуэт Los del Río исполнил песню про девушку по имени Macarena (Магдалена). Написанная в музыкальном ритме клаве, типичном для бешеной афро-кубинской музыки, песня мгновенно завоевала популяр­ность. И не только песня: в клипе исполнялся простой танец с набором дви­же­ний, идеально приспособленных для того, чтобы совершать их всем вместе в тесноте дискотеки.

«Танцевальная компания „Батшева“» в Тель-Авиве была открыта Мартой Грэм и баронессой Батшевой де Ротшильд еще в 1964 году, но настоящим центром современного танца она стала в 1990-е, когда ее возглавил Охад Нахарин. Наха­рин, вероятно, самый влиятельный современный хореограф, с которым меч­тают сотрудничать и балетные, и современные танцовщики, а его работы идут во всех крупнейших театрах мира.

Охад Нахарин создал собственный хореографический язык, который называ­ется гага. По словам самого хореографа, гага — это не стиль хореогра­фии, а спо­соб движения. Гага практикуется в зале без зеркал (хотя обычно для мира танца зеркала необходимы как элемент самоконтроля), на саму практику не до­пускаются посторонние, а педагог танцует, сливаясь со своими ученика­ми. Су­ще­ствуют классы «Гага/Танцовщики» (Gaga/Dancers), где занимаются профес­сионалы, и «Гага/Люди» (Gaga/People), куда можно приходить с лю­бой танце­вальной подготовкой. Задача гага — прочувствовать свое тело, ощу­тить каж­дую молекулу своего организма, быть одновременно в своем теле и вне его, не те­ряя при этом самоиронию. Это одна из самых популярных тех­ник на сегодня.

Охад Нахарин

«Tabula Rasa», «Вирус Нахарина», «Deca Dance», «Последняя работа».

В 2017 году Нахарин объявил, что в сентябре 2018-го оставит пост директора труппы, но его место займет Гили Навот, бывшая танцовщица и репетитор «Батшевы». Компания активно гастролирует по всему миру, но основная ее площадка по-прежнему находится в Тель-Авиве.

_______________________________________________________

Подготовили Ирина Сироткина, Вита Хлопова

Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru